Герб Вильнюса. Святой Христофор, но без собачьей головы.
Обзор о гербе Вильнюса и покровителе литовской столице - Святом Христофоре. В передаче приводится и передача русской редакции Литовского радио - государственного литовского вещания LRT.
Кроме того мы снабдили обзор подробностями о том, откуда пошла традиция изображать Христофора с собачьей головой — т.е. в качестве псоглавца (кинокефала).
На иллюстрации с сайта ведомства по туризму Вильнюса: Изображение герба Вильнюса со Святым Христофором. На сайте указывается, что «На гербе города Вильнюса изображен Св. Христофор, бредущий по воде и несущий на плече младенца Иисуса. Герб городу был присвоен в 1330 году». Отметим, что существовавший в похожей вариации до 1940 г. герб Вильнюса со святым был вновь принят в 1990 г., с восстановлением независимости Литвы. Святой Христофор практически всегда присутствовал на гербе города (за исключением большого периода Вильнюса (Вильно) в составе царской России с 1845 с 1920 гг., когда на гербе Вильнюса был изображен скачущий всадник ¬ т.н. «погоня» - прежний герб Великого княжества Литовского; и в период существования Литовской ССР).
Детальное описание современного герба Вильнюса следующее:
В червленом поле большого герба серебряный Святой Христофор, идущий вброд через серебряную реку, на краях которой растет по дереву. Святой обеими руками держит золотое обрезанное дерево (места обрезанных веток серебряные) с двойным крестом на вершине. На левом плече св. Христофор несет серебряного младенца Иисуса с золотой державой и нимбом.
Щитодержатели представляют собой две аллегорические женские фигуры в серебряных и зеленых одеждах. Они над щитом держат зеленый дубовый венок, перевязанный лентами национальных цветов: золотой, зеленой, червленой. Правая аллегория Единства в правой руке держит связанные золотыми ленточками светло-коричневые прутья и золотой топор – т.н. ликторские пучки, левая аллегория Правосудия в левой руке держит золотые весы, ей у ног положен золотой якорь – символ Надежды. Под гербом на светло-коричневой с золотом извивающейся ленте девиз города: «Unitas Justitia Spes» (Единство, Правосудие, Надежда).
Вы можете послушать цитируемую здесь передачу о гербе Вильнюса от 25/07/2017 русской редакции Литовского радио (Lietuvos nacionalinis radijas ir televizija, LRT) в нашем аудиофайле (в записи Portalostranah.ru):
Русская редакция Литовского радио передавала 25/07/2017:
25 июля — день покровителя Литовской столицы Святого Христофора. О том, как этот святой стал покровителем города размышляет знаток Вильнюса его истории заведующий кафедры русской филологии Вильнюсского Университета Павел Лавринец.
Вопрос Литовского радио: Получается, что Святой Христофор (который в Литве никогда не был, о его житии см. ниже Прим. Portalostranah.ru) у нас с Вильнюсом и не особо связан. Как получилось так, что он стал святым — покровителем Вильнюса?
Павел Лавринец: Это большая загадка. Еще в середине XIX века над этим задумался знаменитый историк Теодор Нарбут (Teodoras Narbutas, литовско-польский историк, подданный Российской империи, куда тогда большей частью входила утратившее государственность литовско-польского государство; годы жизни: 1784-1864. Основная работа — десятитомная «История литовского народа» (1835-1841), которая в настоящее время оценивается довольно противоречиво: с одной стороны, в ней аккумулировано много ценной информации, часть из которой по др. источникам больше недоступна современным историкам. С другой стороны, значительная часть этой информации в труде Нарбута не подкрепляется ссылками в других источниках, поэтому часто невозможно определить, что основано на документах, а что на народных преданиях или на догадках самого Нарбута. Прим. Portalostranah.ru).
Упоминаемый в цитируемой здесь передаче Литовского радио памятник Святому Христофору скульптора Антанаса Кмеляускаса (Antanas Kmieliauskas) в Вильнюсе (на улице Šv. Mikalojaus g. 4). Сооружен в 1957 г.
Илл. с сайта ведомства по туризму Вильнюса.
Нарбут был убежден в том, что герб у Вильнюса появился со времен Гедимина (О Гедимине см. краткий очерк истории Литвы здесь Прим. Portalostranah.ru).
Но времена Гедимина — это были языческие времена, и на гербе города в языческое время никакого христианского святого быть не могло.
И Нарбут углядел на старинных печатях города Вильнюса изображение великана Алциса (Алцис — персонаж дохристианской мифологии этих мест Прим. Portalostranah.ru), у которого в руках вовсе не посох с крестом, а вырванное с корнем дерево, а на плече у него не Христос, а девушка.
Нарбут предположил (в своем труде «История литовского народа» Прим. Portalostranah.ru), что первоначально на гербе был изображен этот великан Алцис, легенда о котором гласит что это был могучий богатырь нечеловеческого роста и невероятной силы, который взял себе в жены женщину с такой же необыкновенной силой но обыкновенного роста.
Алцис всегда носил свою жену у себя на плече — великану любое море, любая вода — было по колено Деревья он мог выдирать с корнем и ходил с ними как с тросточкой.
И вот таким великана на гербе изобразили, по версии Теодора Нарбута и Адама Киркора, издателя первых путеводителей по Вильнюсу (Adam Honory Kirkor, литовско-польский историк, поданный Российской империи, куда тогда большей частью входила утратившее государственность литовско-польского государство; годы жизни: 1818-1886; его первый путеводитель по Вильне, приуроченный к посещению Вильно царем Александром II «Przechadzki po Wilnie i jego okolicach» («Прогулки по Вильне и ее окрестностям», польск., вышел в
Но как, на самом деле, Святой Христофор попал на герб Вильнюса?... А это произошло в то время, когда город на самом деле получил городское самоуправление, а случилось это, как мы понимаем, уже только после крещения Литвы при Ягайло (о Ягайло см. больше здесь Прим. Portalostranah.ru) — когда и появился герб.
Этот герб, описываемый двумя веками позже именно в таком виде — с изображением Святого Христофора и посохом в виде креста, так и остается загадкой. И, вероятно, кроме как чудом, вид герба объяснить никак невозможно.
Упоминаемое в цитируемой здесь передаче Литовского радио изображение Святого Хритофора на дверных ручках ратуши Вильнюса (появились в межвоенный период, в первой трети XX века).
Вообще же на сайте ведомства по туризму Вильнюса об истории здания ратуши Вильнюса говорится так: «В 1387 году Литва приняла крещение, а Вильнюс по этому случаю получил Магдебургское право самоуправления…
И было построено здание, в котором расположился магистрат (городской совет), а также залы для суда, казначейство, архив, склад оружия и амуниции и помещения, где хранились эталоны мер. В подвалах находилась тюрьма городского совета. Здание ратуши сначала было готическим, но неоднократно изменялось.
В последний раз оно было перестроено архитектором Лауринасом Гуцявичюсом в конце XVIII века. Мастер придал ратуше характерный для классицизма вид. В XIX веке ратуша была превращена в городской театр… В XX веке в здании действовал Художественный музей. Сегодня вильнюсская ратуша служит репрезентационным целям. В ратуше проходят концерты, литературные вечера, презентации книг, выставки и фестивали…».
А изображение Христа и изображение Святого Христофора в гербе Вильнюса очень городу идет, потому что фигура Святого Христофора она чему нас учит: она побуждает добрых виленчан смиренно и преданно служить чему-нибудь великому — великой и прекрасной идее. Подобно тому, как Святой Христофор, легендарный Христофор, по одной из версий своего жития, долго искал самого могучего господина — пока не нашел, наконец, Христа.
Вопрос Литовского радио: С тех давних пор жители Вильнюса полюбили, конечно, этого святого. И на данный момент, наверное, уже имеется много изображений Святого Христофора в Вильнюсе. Я знаю, Вы коллекционируете такие изображения. А какое из них самое любимое у Вас?
Павел Лавринец: Не говоря об изображениях Святом Христофоре на этих бронзовых ручках дверей, ведущих в городскую ратушу, данные изображения появились там в межвоенные годы и там так и оставались, мне очень симпатична не очень удачная, быть может с точки зрения искусства, но такая примечательная статуя Святого Христофора, который стоит рядом с костелом Святого Николая Švento Mikalojaus gatvę. В самое неподходящее время, в 1957 году (накануне крупнейшей антирелигиозной кампании в СССР Прим. Portalostranah.ru), эту статую тогдашний настоятель костела Чесловас Кривайтис Прим. Portalostranah.ru) попросил сделать молодого, тогда начинающего скульптора и художника Антанаса Кмеляускаса (Antanas Kmieliauskas, один из ныне из известных литовских скульпторов родился в
Антанас Кмеляускас сделал этот статую, за что поплатился тем, что был исключен из cоюза художников, долго не получал заказы, не проводились его выставки. Но статуя осталась, и долгое время была таким — не особенно рекламируемым, почти потаенным место, где в Вильнюсе можно было увидеть скульптуру Святого Христофора», передавала русская редакция Литовского радио (Lietuvos nacionalinis radijas ir televizija, LRT). Конец цитаты.
И подробно о Святом Христофоре. Изображение Святого Христофора на гербе Вильнюса идет из католической традиции отображения этого святого как человека большого роста, переносящего через реку благословляющего ребенка-Христа.
Согласно историям, распространенным в Западной Европе, первоначально Христофора звали Репрев, он происходил из племени берберов и служил в одном из легионов, или же происходил из земли Ханаан (Палестина), а затем работал на речной переправе. Репрев обладал не только впечатляющими физическими данными, но также отличался и «дурным» поведением (Имя Ρεπρεβος означает «отверженный», «осужденный», «дурной»). Изначально он хотел служить самому могущественному. В поисках могущественного господина (как об этом упоминается и в вышеприведенной передаче Литовского радио), перебрав нескольких, он решил служить Христу — как самому великому, и как следствие обратился к одному отшельнику с вопросом, как может послужить Христу. Отшельник сказал Репреву, что тот при своем огромном росте может переносить людей на плечах через один опасный брод на реке. И так послужит Христу. Однажды Репрев переносил на плечах мальчика через брод, и вдруг почувствовал огромную тяжесть всего мира. Оказалось, что он переносил Христа в образе ребенка, который тогда открыл свое имя Репреву, крестил того и нарек Христофором, что означает «несущий Христа». При римском императоре Деции Траяне, правившем в 249–251 годах, Христофор, как считается, принял мученическую смерть за веру, а точнее за то что обратил в христианство несколько римлян, а именно солдат и девушек легкого повеления.
Но поговорим еще подробнее далее, откуда пошла традиция изображать Христофора с собачьей головой — т.е. в качестве псоглавца (кинокефала). Причем, отметим, эта традиции больше полюбилась не в западном, а в восточном христианстве — у коптов, в румынском и и русском православии, в армянской церкви. При том, что на Руси изображение Святого Христофора с собачьей головой на иконах было запрещено, как противоречащее «естеству и истине» распоряжением Святейшего Синода от 1722 г., и Христофор с того времени стал изображаться на русских иконах только с головой человека.
Святой Христофор с собачьей головой.
Страница из мартиролога (т.е. календарного списка поминаемых в церкви святых) Узарда (Martyrologe d'Usuard), французского монаха из парижского аббатства Сен-Жермен-де-Пре по имени Узард (умер ок. 877 г.). Здесь вариант мартиролога Узарда из Цвифальтена (ныне земля Баден-Вюртемберг, Германия), ок. 1162 г. (хранится: Stuttgart, Württembergische Landesbibliothek).
Итак, о псоглавцах (кинокефалах), их отображении в легендах и на иконах, а также о традиции изображения Христофора с собачьей головой подробнее рассказывает вышедшее недавно (2018 г.) в России довольно уникальное энциклопедическое издание «Страдающее Средневековье», подготовленное коллективом авторов — русских, немецких и румынских исследователей. Несколько выдержек:
«У псоглавцев (кинокефалов) в Средневековье была дурная репутация. Энциклопедии, хроники и трактаты о чудесах Востока, вслед за античными авторами, описывали их как свирепых варваров окраин земли, которые питаются человеческим мясом и не признают никакого закона. В многочисленных описаниях и изображениях Страстей римские воины и иудеи, которые истязали Христа, уподоблялись рычащим псам и представали в обличье кинокефалов. Самих демонов, подручных дьявол тоже порой сравнивали с нечистыми псами (особенно в тех сюжетах, где святые, преодолев их козни, обращали их в бегство) и изображали с головами, похожими на собачьи.
Однако на немецкой миниатюре XII в., из мартиролога из Цвифальтена (см. справа Прим. Portalostranah.ru), мы видим великана со звериной (видимо, песьей) головой. Казалось бы, ничто не выдает в столь устрашающем создании святого — однако вокруг его головы нарисован нимб. Этот нетипичный для западной иконографии образ принадлежит св. Христофору — мученику, который родился в племени собакоголовых людоедов.
На Востоке христианского мира изображения псоглавого Христофора в течение многих веков встречались чрезвычайно часто, однако на Западе так и не прижились. Так что эта миниатюра — возможно, единственный из дошедших от западноевропейского Средневековья образов Христофора в облике кинокефала. Средневековые легенды о кинокефалах опирались на древние описания Востока, некогда сделанные греческими путешественниками и историками. Восток (и особенно Индия) воспринимался на Западе как пространство чудесного, где почти все возможно и обитает множество самых причудливых народов-монстров.
В Средние века античные «свидетельства» о кинокефалах не просто копировали, а активно дополняли новыми, часто устрашающими, подробностями. Например, им стали приписывать способность изрыгать пламя:
«От Вавилона до города в Персии, где рождается перец, — 700 стадий, что составляет 620 лиг и половину мили. Эти места бесплодны по причине множества змей. Родятся там и кинокефалы, которых мы зовем конопенами. У них конские гривы, кабаньи зубы и собачьи головы. Дышат огнем и пламенем» (Чудеса востока, X в.; перевод С. Ксаверова).
На полях греческих и славянских Псалтирей (перечней церковных гимнов) часто повторяется сцена, где Спасителя обступают вооруженные люди с собачьими головами. Эти образы иллюстрируют 21-й псалом, который в христианской традиции толковали как провозвестие Страстей и Распятия Христа: «Ибо окружило меня множество псов, сборище злодеев обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. Пересчитали все кости мои, сами же наблюдали и взирали на меня. Разделили одежды мои себе и об одеянии моем бросали жребий. Ты же, Господи, не удали помощь Твою от меня, к заступлению меня обратись! Избавь от меча душу мою и из руки пса — одинокую мою. Спаси меня из пасти льва, и от рогов единорогов меня, смиренного» (Пс. 21:16-21).
Здесь рисунок из Киевской псалтыри. Киев (Украина), 1397 г. (хранится: Санкт-Петербург, Российская национальная библиотека).
На полях греческих и славянских Псалтирей часто повторяется сцена, где Спасителя обступают вооруженные люди с собачьими головами (один из них порой изображается сразу с двумя головами — песьей и человечьей). Эти образы иллюстрируют 21-й псалом, который в христианской традиции толковали как провозвестие Страстей и Распятия Христа: «Ибо окружило меня множество псов, сборище злодеев обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. Пересчитали все кости мои, сами же наблюдали и взирали на меня. Разделили одежды мои себе и об одеянии моем бросали жребий. Ты же, Господи, не удали помощь Твою от меня, к заступлению меня обратись! Избавь от меча душу мою и из руки пса — одинокую мою. Спаси меня из пасти льва, и от рогов единорогов меня, смиренного» (Пс. 21:16-21).
На Западе тот же стих иллюстрировали иначе. Например, в Штутгартской псалтири (IX в.) Христа атакуют сами животные (псы, львы, тельцы, единороги), олицетворяющие его мучителей. В позднесредневековых трактатах, посвященных Страстям, римляне и иудеи (включая «архизлодеев»: царя Ирода и первосвященников Анну и Каиафу), которые всячески измывались над Христом, постоянно уподобляются псам. На многих сценах Бичевания, Поругания, Шествия на Голгофу и в других эпизодах Страстей немецкие и фламандские мастера XV-XVI вв., конечно, не изображая палачей-песьеглавцев, где-то в углу все равно рисовали собаку. Даже если в ее обличье не было ничего агрессивного, она, видимо, напоминала о библейской метафоре мучителей-псов, которые скрежещут зубами на Господа. Культ св. Христофора зародился в Египте, а потом распространился по восточной части бывшей Римской импе¬рии: в Сирии, Палестине, Малой Азии и другим землям (143, 144).
Древнейшая из известных легенд о звероголовом святом появилась в IV в. в египетском апо¬крифе под названием «Деяния апостолов Андрея и Варфоломея в городе парфян» (парфяне, народ скифского происхождения, жили на территории нынешнего Ирана и прилегающих территорий Прим. Portalostranah.ru). В нем рассказывается о том, как Господь, дабы помочь ученикам Христа в их проповеднической миссии, отправил им в качестве помощника «человека, чье лицо походит на собачью морду». Ангел наставил этого свирепого каннибала с клыками кабана и когтями и гривой льва, что тот должен чтить единого Бога и во всем помогать апостолам, отвадил его от привычки есть людей и обучил человеческому языку, а чтобы псоглавец поверил в могущество Госпо¬да, его окружило небесное пламя. После этого он стал смиренным как агнец, однако не потерял устрашающего облика. Великан присоединился к компании миссионеров и назвал им свое имя — Хасум (т.е. «Безобразный»), которое тут же сменили на более подобающий вариант — Христиан. Когда странники прибыли в город парфян, чтобы проповедовать слово Божие, Сатана подговорил правителя схватить их и отдать на растерзание семи голодным львам, трем львятам, львице и двум тиграм. Христиан взмолился Господу, чтобы тот вернул ему прежнюю звериную свирепость и наделил необычайной силой. После этого кинокефал ринулся на диких зверей, убил всех до единого, вырвал их внутренности и пожрал плоть. Тогда жители города уверовали во Христа, а псоглавец Христиан при помощи молитвы снова был усмирен.
Человек с собачьей головой, или псоглавец, кинокефал.
Из британского сборника легенд и житий святых X–XI века — «Манускрипте Беовульфа» (хранится: London. British Library).
В британском сборнике легенд и житий святых X–XI века — «Манускрипте Беовульфа» житие святого псоглавца Христофора соседствует с популярной в Средние века книгой «Чудеса Востока», где, в частности, рассказывается о племени собакоголовых людоедов. Сам Христофор описывается как «самый ужасный из всех диких зверей», гигант родом «из племени, где у людей собачьи головы, и они пожирают друг друга». Познакомившись с этим святым чудовищем, читатель, перевернув несколько страниц, мог подробнее узнать о псоглавцах и увидеть изображение одного из них. Ближе к концу рукописи идет текст англосаксонской поэмы «Беовульф» (VIII-IX вв.), в которой доблестный герой сражается с гигантом-людоедом Гренделем. Исследователи полагают, что образ этого монстра был вдохновлен как раз описаниями св. Христофора.
Многие исследователи полагают, что культ Христофора-псоглавца возник под влиянием древнеегипетской религии. Копты не могли не помнить бога загробного мира Анубиса, которого изображали с головой шакала.
Поскольку в течение долгого времени христианские образы существовали бок и языческим наследием, египетские христиане, вероятно, перенесли на своего святого черты древнего божества.
Кроме того, в этом предании видятся отголоски древнего сюжета о собаке-помощнике.
Пес, как самое первое одомашненное животное и самое умное из них всех, в древности часто наделялся магическими свойствами. Хотя собака и была самым верным и близким человеку из всех зверей, люди быстро подметили, что она, убежав из дома и скрещиваясь с волком, может легко одичать. Блуждая между дикой природой и человеком, чужим и домашним пространством, пес стал символическим воплощением границы. Вот почему про него сочиняли так много легенд, где он предстает в роли стражника потустороннего мира — достаточно вспомнить египетского Анубиса, греческого Цербера и скандинавского Гарма.
В Египте и Эфиопии тема собакоголовых святых получила неожиданное развитие. В житии св. Меркурия Абу-Сефейна упоминается о том, что его деда съели двое каннибалов-псоглавцев. Однако отец Меркурия усмирил и крестил их — и таким образом приобрел двух верных спутников, собакоголовых христиан. Он повелел кинокефалам служить своему сыну, воину Меркурию, и на время битвы в «смиренных агнцах» вновь просыпались хищники. В эфиопской традиции до сих пор популярны изображения сцены «сражения» Меркурия Абу-Сефейна и псоглавцев с Юлианом Отступником (361-363) — последним языческим императором Рима. По легенде, когда св. Василий Великий молился о гибели злого правителя у иконы Меркурия, тот сошел с изображения и помог христианам одолеть Юлиана. Иногда спутники Меркурия, как на этой коптской иконе XVIII в., изображались и вне сюжета о битве с тираном. Над их головами надпись: «Аракас и Огани с собачьими лицами».
С XIII по XVII вв. в некоторых армянских и сирийских рукописях кинокефалы появляются на изображениях Пятидесятницы — нисхождения Святого Духа на апостолов, события, в котором видели краеугольный камень Вселенской Церкви.
Псоглавцы стоят в открытых дверях вместе с другими персонажами и, судя по жестам, что-то им рассказывают. Вид кинокефалов разнится от рукописи к рукописи: у них может быть одна, две или три головы; иногда они почти полностью обнажены (не считая набедренной повязки), иногда одеты в тунику и хламиду. Этот сюжет, который восходит к «Деяниям апостолов Андрея и Варфоломея в городе парфян», демонстрирует, как кинокефал, обратившийся в христианство, проповедует слово Божье парфянам, мидийцам и эламитам (иногда вся эта масса народов изображается в виде монструозной химеры с тремя головами, стоящей среди апостолов). После того, как кинокефалы первыми из язычников приняли христианскую веру, порочное неистовство их собачьей природы преобразовалось в богоугодное рвение проповеди. На некоторых изображениях Пятидесятницы, помимо парфян, мидийцев и эламитов, псоглавец обращается и к другим «неверным» — чернокожим язычникам, мусульманам, иудеям и римским солдатам...
Попав в Европу, легенда о св. Христофоре продолжила трансформироваться и обрастать новыми деталями.
В одной из ее английских версий (VIII-XI вв.) время действия переносится в середину III в., когда римский император Деций воздвиг гонение на христиан. В это время в Северной Африке шла война, римляне взяли в плен псоглавого великана, которого звали Репроб (напомним, в русском языке это имя также пишется как Репрев. Ρεπρεβος означает «отверженный», «осужденный», «дурной» Прим. Portalostranah.ru).
Репроба привели к Децию, и тот отправил кинокефала служить в когорту с другими пленными. Однако он не знал латыни и решил вознести молитву к Богу, чтобы тот даровал ему этот дар. Просьба Репроба была удовлетворена — Господь поднял его с колен и вдохнул в него понимание местной речи. С тех пор псоглавый чужеземец стал проповедовать слово Божие среди всех угнетенных, однако, стесняясь своего внешнего вида, закрывал лицо плащом. Когда слуги императора выяснили, что он обличает языческих божеств, они решили, что Бог христиан послал своим почитателям этого монстра, чтобы помочь им сокрушить римлян. Потому они посоветовали Децию убить Репроба, пока тот не обратил всех в христианство. Когда императору описали внешность пленника, он решил, что тот настоящий демон: «Глава его ужасающа и похожа на собачью. Волосы очень длинные и сияют словно золото. Глаза же похожи на утренние звезды, а зубы напоминают кабаньи клыки. А как он велик — словами не описать». Деций приказал схватить псоглавца, однако тот уже успел совершить несколько чудес и многих обратил в христианство. Посланные за ним стражи также уверовали во Христа и позвали священника, чтобы тот крестил и самого Репроба. При крещении он получил имя Христофор, которое в переводе с греческого означает «носящий Христа» (в данном случае имелось в виду «разносящий по всему свету весть о Христе» или просто «христианин»). Христофор сам решил отправиться к императору, чтобы вразумить его и рассказать об истинном Боге, но Деций не стал слушать святого и приказал испытать его веру: к нему привели проституток, но и они после разговора с псоглавцем приняли христианство. После этого праведного псоглавца подвергли пыткам и в конце концов обезглавили.
Другая английская версия жития св. Христофора повествует о том, что чужеземец из народа кинокефалов прибыл в Сирию с некоего острова. После того, как ему было явлено видение Господа, он вознамерился проповедовать его слово по всей земле. Придя в город, где правил царь Дагний, Христофор начал молиться Богу, и за этим занятием его застала одна язычница. Она позвала всех людей посмотреть на диковинного псоглавца-великана, и когда они пришли, то узрели, как тот совершает чудо: его посох расцвел подобно кусту. Тогда многие приняли христианство. Царь испугался силы святого и отправил на его укрощение 400 солдат, однако вместо того, чтобы схватить его, те стали молиться вместе с Христофором. Он по своей воле встретился с Дагнием, который назвал святого «собакоголовым бунтовщиком, не поклоняющимся великим богам». Далее повторяются те же испытания, что и в предыдущем варианте легенды, однако тут Христофора не обезглавили: его пытались сжечь, расстрелять из луков, но ни одна казнь не приносила ему вреда. Одна из стрел даже сама собой полетела в сторону царя и ослепила его. Христофор рассказал Дагнию, как тот может исцелиться: для этого нужно собрать его (Христофора) кровь, сделать компресс и приложить к глазам. Святой принял мученичество, а царь вновь стал видеть и обрел христианскую веру, которую поклялся защищать и распространять.
Моральный смысл подобных преданий о святом чудовище состоял в том, что путь к спасению открыт для всякого человека, из какого бы он ни был племени и какой бы ни был наружности. Даже самый последний язычник, приняв веру Христову, способен подчинить свою «звериную» природу. Более поздние западноевропейские легенды о св. Христофоре смягчили его звериные черты, и постепенно в его словесном «портрете» остался только гигантский рост, а о голове пса больше не вспоминали. В Средневековье часто случалось, что «катализатором» для создания новых преданий о святых подвижниках становилась этимология их имен. Так произошло и с Христофором.
В «Золотой легенде» — популярнейшем сборнике житий, который ок. 1260 г. составил генуэзский архиепископ Иаков Ворагинский, — Христофор в самом буквальном смысле несет на себе Христа.
По версии «Золотой легенды», которая затем стала основой для бессчетного числа других текстов и образов, Христофор был уродливым гигантом из страны Ханаан (звучание этого слова похоже на латинское слово «canis» — «пес»: видимо, так повествователь решил «рационализировать» давнее представление о том, что Христофор был псоглавцем). Он мечтал служить самому могущественному в мире господину и сначала трудился на царя Ханаана, но затем выяснил, что тот боится дьявола. Уйдя в пустыню, Христофор нашел дьявола и поступил к тому в услужение. Однако спустя некоторые время гигант обнаружил, что тот бежит от святого Распятия, и понял, что Христос еще сильнее его.
Тогда Христофор вознамерился служить Иисусу и встретился с отшельником, который сказал ему, что для него лучший способ сделать богоугодное дело — это помогать людям, переправляя их через бурную реку... Благодаря своему высокому росту Христофор без труда переносил путников с одного берега на другой, пока не взялся переправить одного ребенка. На середине реки малыш стал таким тяжелым, что гигант едва был в силах справиться с ношей. Когда, с великим трудом добравшись до берега, он спросил у ребенка, почему ему было так тяжело, тот ответил: «Не удивляйся, ибо ты нес того, кто создал весь мир. И имя мое — Иисус Христос». Из-за этого предания на абсолютном большинстве западноевропейских образов св. Христофор предстает как гигант с посохом, на плече у которого сидит младенец.
Популярности Святого Христофора в позднее Средневековье способствовало убеждение, что обращение к нему способно защитить от внезапно смерти, т.е. кончины без необходимы христианских приготовлений — исповеди, покаяния и последнего причастия Скоропостижная смерть была так страшна, поскольку, не очистившись от rpeхов, христианин рисковал на том свет угодить в преисподнюю. Для того, чтобы заручиться поддержкой св. Христофор следовало по меньшей мере раз в день взглянуть на его образ. Потому в позднесредневековой Европе фигуру гиганта столь часто изображали на огромных фресках внутри храмов, на их внешних стенах и на гравюрах, которые верующие вешали у себя дома», — рассказывает издание «Страдающее Средневековье» (2018 г.).
Святой Христофор на румынских фресках и иконах XVI–XVIII веков. Святой изображен на этих румынских фресках иконах, как с собачьими, так и, в других случаях, – с волчьими, овечьими, козлиными, ослиными и лошадиными головами.
Подборка-иллюстрация по изданию «Страдающее Средневековье» (2018 г.).
И подчеркивает далее: «В отличие от католиков, христиане восточных церквей как в Средневековье, так и в Новое время продолжали почитать Христофора таким, каким он был описан в ранних легендах (т.е. со зверинной головой).
Например, в Валахии и Молдавии (территория современной Румынии) образы святого с головой пса стали особенно популярны в середине XVIII в. Возможно, это было связано с тем, что в ту пору, помимо дворян, среди заказчиков церквей появилось много купцов и ремесленников. Их религиозная культура отличалась от элитарной, и иконописцы получили большую свободу, чем до того. В храмах стало появляться все больше образов, которые соединяли христианское предание с народными культами и местным фольклором. Популярность зооантропоморфного Христофора можно объяснить тем, что в Румынии — со времен древних даков, предков румын, — было распространено почитание волков. После христианизации образ волка в фольклоре, конечно, сменил свой знак с позитивного на негативный. Христианство превратило языческих богов в демонов: румыны стали отождествлять черта и волка, причем зачастую черт даже боялся своего младшего собрата. Да и сами румынские черти чаще всего выглядели как собаки на задних лапах или люди с песьими головами. Однако св. Христофор стал фигурой, воплотившей в себе одновременно обе характеристики персонажей-псов: дьявольскую и сакральную.
Самое невероятное из румынских изображений Христофора — это святой с человеческим лицом спереди и собачьей пастью сзади. В этом образе христианские предания переплетаются с народными верованиями. В румынском фольклоре существует поверье о кэпкэунах — мифических существах с двумя лицами, одно из которых смотрит вперед, а другое — назад. Лицо человека позволяет кэпкэуну скрывать свою животную сущность и поедать целиком зазевавшихся детей и домашний скот, а благодаря собачьему обонянию чудовище легко выслеживает свою добычу. Поедая жертву передней пастью, кэпкэун выплевывает кости задней. Как считается, поверья о кэпкэунах появились в XVII в. благодаря переводу греческого романа о легендарных странствиях Александра Македонского по восточным странам, где, среди прочих народов-монстров, упоминались и двуликие кинокефалы. На румынской почве образ людоеда-кэпкэуна был перенесен на св. Христофора, который, согласно разным преданиям, был уродливым великаном или псоглавцем-каннибалом...
На румынских иконах и фресках Христофор также изображался не только с головой собаки или волка (как это следовало из его жития), но и с козлиной, ослиной, овечьей или лошадиной головами (последние два варианта также встречаются на византийских и русских иконах). Такое разнообразие связано с народной версией легенды о Хртистофоре: святой был очень красивым юношей, и, дабы не отвлекаться от молитвы на любовные отношения, пожелал у Бога любым способом избавиться от докучавших ему красавиц. После того, как Господь поменял его человеческую голову на морду ягненка, любовный пыл девушек ослабел, и подвижник смог спокойно заняться служением Богу. Однако такие легенды распространялись изустно, были очень изменчивы, и где то вместо головы кроткого агнца Христофору «приставляли» головы других копытных... Причина такой замены может быть как в путанице, возникшей при устной передаче легенды, так и в описании самого народа кинокефалов: по одной из версий, у них были собачьи головы с конскими гривами...» — считает издание «Страдающее Средневековье» (2018 г.).
Как утверждает издание «Страдающее Средневековье» (2018 г.), это «самое невероятное из румынских изображений Христофора, а именно фреска из церкви Вознесения Господня, в населенном пункте Корну-де-Сус, написанная ок. 1835 г. — это святой с человеческим лицом спереди и собачьей пастью сзади.
В этом образе христианские предания переплетаются с народными верованиями. В румынском фольклоре существует поверье о кэпкэунах — мифических существах с двумя лицами, одно из которых смотрит вперед, а другое — назад. Лицо человека позволяет кэпкэуну скрывать свою животную сущность и поедать целиком зазевавшихся детей и домашний скот, а благодаря собачьему обонянию чудовище легко выслеживает свою добычу. Поедая жертву передней пастью, кэпкэун выплевывает кости задней.
Как считается, поверья о кэпкэунах появились в XVII в. благодаря переводу греческого романа о легендарных странствиях Александра Македонского по восточным странам, где, среди прочих народов-монстров, упоминались и двуликие кинокефалы.
На румынской почве образ людоеда-кэпкэуна был перенесен на Святого. Христофора, который, согласно разным преданиям, был уродливым великаном или псоглавцем-каннибалом.
На этом изображении также ангел вкладывает в пасть собаки дыхание Божье, что означает появление у Христофора речи (в другой интерпретации — обучение местному языку)».
Издание далее пишет: «С XVI в. образы Христофора с головами пса, барашка или коня появляются и на Руси. До наших дней они сохранились в Москве (в Архангельском соборе Кремля и в нескольких старообрядческих церквях), Ростове, Ярославле, Суздале, Свияжске, Перми, Архангельске, Череповце и других городах. Иконы, фрески, а потом и печатные лубки с изображением святого кинокефала вовсе не были свидетельствами народного двоеверия. Образ Христофора был вполне «официально» зафиксирован в иконописных подлинниках (инструкциях, предназначенных для иконописцев): «Песья голова, волосы по плечам, как у девицы; вооружен в доспехе; в правой руке крест, а в левой копье; а копье у него процвело; риза багор красен, испод лазорь». Лишь в петровские времена образы псоглавца с нимбом были сочтены неблагопристойными. В 1722 г, Христофор с «песиею главою» был запрещен указом Синода вместе с другими «измышлениями от неискусных или злокозненных иконников, которые выдумали иконы противныя естеству, истории и самой истинне». На многих изображениях(на Руси) звериный лик древнего мученика был замазан, а вместо него нарисована голова человека», — пишет энциклопедическое издание «Страдающее Средневековье» (2018 г.).
Отметим в заключение, что Святой Христофор является покровителем атлетов, моряков, бурлаков, перевозчиков и путешественников, серферов, садовников, торговцев фруктами, эпилептиков. Помимо Вильнюса, святой считается покровителем целого ряда городов в Европе, Северной Америке и в Азии.
Сравните: «Герб Варшавы - пресноводная русалка»
Этот обзор подготовлен Portalostranah.ru по передаче от 25/07/2017 русской редакции Литовского радио (Lietuvos nacionalinis radijas ir televizija, LRT, расшифровка Portalostranah.ru аудио в текст, также слушайте в файле) и дополнен информацией о том, откуда пошла традиция изображать Христофора с собачьей головой — т.е. в качестве псоглавца (кинокефала) по данным энциклопедического издания «Страдающее Средневековье» (2018 г.), подготовленного международным коллективом авторов и вышедшего в Москве.
Мы рекомендуем: тексты, аудио и видео 
