Сулейман Великолепный, его правление, и его семья

 

 

Лорд Кинросс пишет:

 

«Восхождение Сулеймана на вершину османского султаната в 1520 году совпало с поворотным моментом в истории европейской цивилизации. Мрак позднего средневековья с его отмиравшими феодальными институтами уступал место золотому свету Ренессанса.

 

На Западе он должен был стать неотделимым элементом христианского баланса сил. На исламском Востоке Сулейману были предсказаны великие свершения. Десятый по счету султан-турок, правивший в начале X века хиджры, он был в глазах мусульман живым олицетворением благословенного числа десять — числа человеческих пальцев на руках и на ногах; десяти чувств и десяти частей Корана и его вариантов; десяти заповедей пятикнижья; десяти учеников Пророка, десяти небес исламского рая и десяти сидящих на них и сторожащих их духов.

 

Восточная традиция утверждает, что в начале каждого века появляется великий человек, предназначенный для того, чтобы «взять его за рога», управлять им и стать его воплощением. И вот такой человек явился в обличье Сулеймана — «самый совершенный из числа совершенных», следовательно, ангел небес.

 

С момента падения Константинополя и последующих завоеваний Мехмеда западные державы были вынуждены сделать серьезные выводы из продвижения турок-османов.

 

Видя в нем постоянный источник для беспокойства, они готовились противостоять этому продвижению не только в смысле обороны военными средствами, но и дипломатическими действиями.

 

В этот период религиозного брожения встречались люди, которые верили, что турецкое вторжение было бы Божьим наказанием за грехи Европы; существовали места, где «турецкие колокольчики» призывали верующих каждый день к покаянию и молитве.

 

Легенды крестоносцев гласили, что турки-завоеватели продвинутся вперед настолько далеко, что достигнут священного города Кельна, но что здесь их вторжение будет отражено в результате великой победы христианского императора — но не папы — и их силы отогнаны за Иерусалим...

 

Вот что писал о Сулеймане венецианский посланник Бартоломео Контарини несколько недель спустя после восхождения Сулеймана на трон:

 

«Ему двадцать пять лет, он высокий, крепкий, с приятным выражением лица. Его шея немного длиннее обычной, лицо тонкое, нос орлиный. У него пробиваются усы и небольшая бородка; тем не менее выражение лица приятное, хотя кожа имеет тенденцию к чрезмерной бледности. О нем говорят, что он мудрый повелитель, любящий учиться, и все люди надеются на хорошее его правление».

 

Получивший образование в дворцовой школе в Стамбуле, он большую часть своей юности провел за книгами и занятиями, способствующими развитию его духовного мира, и стал восприниматься жителями Стамбула и Эдирне (Адрианополя) с уважением и любовью.

 

Сулейман получил также хорошую подготовку в административных делах в качестве юного губернатора трех разных провинций. Он, таким образом, должен был вырасти в государственного деятеля, который сочетал в себе опыт и знания, человека действия. При этом оставаясь человеком культурным и тактичным, достойным эпохи Ренессанса, в которую он был рожден.

 

Из передачи Радио «Голос Турции» от 17/01/2012 об истории османов:

 

«Первые османские властители — Осман, Орхан, Мурат, были в столь же степени умелыми политиками и администраторами, сколь и удачливыми и талантливыми полководцами и стратегами. Кроме того, ими двигал горячий порыв, характерный для мусульманских лидеров той поры.

 

Вместе с тем, османское государство в первый период своего существования не дестабилизировалось, в отличие от других сельджукских княжеств и Византии, борьбой за власть и обеспечило внутреннее политическое единство.

 

Из факторов, способствовавших успеху османского дела, можно указать и то, что даже противники видели в османах исламских воинов, не обремененных сугубо клерикальными или же фундаменталистскими воззрениями, что отличало османов от арабов, с коими до этого приходилось сталкиваться христианам. Османы не обращали подвластных им христиан силой в истинную веру, позволяли своим немусульманским подданным исповедовать их религии и культивировать свои традиции.

 

Следует сказать, (и это исторический факт), что фракийские крестьяне, изнывавшие от непосильного бремени византийских налогов, воспринимали османов, как своих освободителей.

 

Османы, соединив на рациональной основе чисто тюркские традиции кочевничества с западными мерками администрирования, создали прагматическую модель государственного управления.

 

Византия смогла существовать в силу того, что в свое время она заполнила вакуум, образовавшийся в регионе с падением Римской империи.

 

Сельджуки смогли основать свое турецко-исламское государство, воспользовавшись вакуумом, образовавшимся в результате ослабления арабского халифата.

 

Ну а османы укрепляли свое государство, умело пользуясь тем, что и к востоку и к западу от ареала их проживания образовался политический вакуум, связанный с ослаблением византийцев, сельджуков, монголов, арабов. И территория, которая входила в этот самый вакуум, была весьма и весьма значительной, включая все Балканы, Ближний Восток, Восточное Средиземноморье, Северную Африку».

Наконец, Сулейман был человеком искренних религиозных убеждений, которые выработали в нем дух доброты и терпимости, без каких-либо следов отцовского фанатизма.

 

Больше всего он вдохновлялся высоко идеей собственного долга как «Руководитель правоверных».

 

Следуя традициям гази своих предков, он был святым воином, обязанным с самого начала своего правления доказать свою военную мощь по сравнению с силой христиан. Он стремился с помощью имперских завоеваний достичь на Западе того же, чего его отцу, Селиму, удалось добиться на Востоке.

 

В достижении первой цели он мог воспользоваться преимущесством нынешней слабости Венгрии как звена в цепи оборонительных позиций Габсбургов.

 

В ходе быстротечной и решительной кампании он окружил Белград, затем подверг его обстрелу тяжелой артиллерии с острова на Дунае.

 

«Враг, — отмечал он в дневнике, — отказался от обороны города и поджег его; они отступили в цитатель».

 

Тут взрывы мин, подведенных под стены, предопределили сдачу гарнизона, который не получил никакой помощи от венгерского правительства. Оставив Белград с гарнизоном из подразделения янычар, Сулейман вернулся на триумфальную встречу в Стамбул, уверенный, что венгерские равнины и верхний бассейн Дуная теперь лежат беззащитными перед турецкими войсками.

 

Тем не менее минуло еще четыре года, прежде чем султан смог возобновить свое вторжение.

 

Его внимание в это время было переключено с Центральной Европы на Восточное Средиземноморье.

Здесь, на пути сообщении по морю между Стамбулом и новыми турецкими территориями Египта и Сирии, лежал надежно укрепленный аванпост христианства, остров Родос. Его рыцари-госпитальеры из ордена святого Иоанна Иерусалимского, умелые и грозные мореходы и воины, печально известные туркам как «профессиональные головорезы и пираты», теперь постоянно угрожали торговле турок с Александрией; перехватывали турецкие грузовые суда, везущие лесоматериалы и другие товары в Египет, и пилигримов по пути в Мекку через Суэц; препятствовали операциям собственных корсаров султана; поддержали восстание против турецких властей в Сирии.

 

Сулейман Великолепный захватывает остров Родос

 

Таким образом, Сулейман во что бы то ни стало решил захватить Родос. С этой целью он направил на юг армаду из почти четырех сотен кораблей, тогда как сам повел армию в сто тысяч человек по суше через Малую Азию к месту на побережье напротив острова.

 

У рыцарей был новый Великий Магистр, Вильер де Л’Иль-Адам, человек действия, решительный и мужественный, полностью преданный в воинственном духе делу христианской веры. На ультиматум со стороны султана, предшествовавший атаке и включавший привычное предложение мира, предписанное коранической традицией, Великий магистр ответил только ускорением выполнения своих планов обороны крепости, стены которой были дополнительно укреплены после предыдущей осады Мехмедом Завоевателем... 

 

 

Радио «Голос Турции»: Хюррем Султан — единственная наложница,ставшая супругой османского султана

 

Радио «Голос Турции» в передаче от 21/11/2011 в очерке о Роксолане-Хюррем:

 

«После представления султану родивших ему ребенка наложниц именовали «икбаль» или «хасеки» («любимая наложница»). Получившая это звание наложница целовала полу султанского кафтана, султан же жаловал ей соболью накидку и отдельную комнату во дворце. Это означало, что отныне она будет в подчинении султана.

 

Самым высоким титулом, которого могла быть удостоена наложница, был «мать султана» (valide sultan). Наложница могла получить это звание в случае вступления ее сына на престол. В гареме после залы султана самая большая площадь отводилась матери султана. В ее подчинении было множество наложниц. Помимо управления гаремом, она вмешивалась и в государственные дела. В случае если султаном становился кто-то другой, ее отправляли в Старый дворец, где она вела тихую жизнь.

 

В период перехода от бейликов (тюркских княжеств на территории Анатолии. Прим. Portalostranah.ru) к империи мало что известно о женщинах властителей, за исключением жены Орхан Бея — Нилюфер Хатун.

 

Но в период расцвета Османской империи, в эпоху султана Сулеймана Великолепного (1520-1566), Хюррем Султан (королева) известна своей яркой и насыщенной событиями жизнью.

 

Известно, что любовь султана Сулеймана Великолепного и Хюррем продолжалась на протяжении 40 лет. Также Хюррем Султан считается создательницей гарема во дворце Топкапы. Известны ее роль в борьбе за возведение на трон своих сыновей, ее письма, основанные ею благотворительные организации. В ее честь назван один из районов Стамбула — «Хасеки». Она стала источником вдохновения для писателей и художников. Таким образом, можно с уверенностью сказать, что Хюррем Султан возглавляет список женщин османской династии.

 

Этот список может быть продолжен женой сына Хюррем, султана Селима Второго, — Нурбану и последующими любимыми наложницами османских султанов — Сафие, Махпейкер, Хатидже Турхан, Эметуллах Гюльнуш, Салиха, Михришах, Безмиалем, которые получили звание матери султана (королевы-матери).

 

Хюррем Султан стала именоваться королевой-матерью еще при жизни мужа. На Западе и Востоке она известна в качестве «королевы Сулеймана Великолепного». Любовь супружеской пары — Сулеймана Великолепного и Хюррем — не охладела с годами, несмотря на множество проблем и перипетий. Примечательно, что после смерти Хюррем Сулейман не взял себе новую жену и провел последние годы жизни в качестве вдовствующего султана...

 

Попавшая в гарем османского дворца в 1520 году Роксолана, по происхождению украинка или полячка, благодаря блеску во взгляде и улыбке, постоянно игравшей на ее милом лице, получила имя «Хюррем» (что значит «веселая и счастливая»).

 

О ее прошлом известно лишь, что она была взята в плен крымскими татарами на побережье Днестра.

 

Что же касается ее проживания в гареме в качестве любимой жены султана, то на этот счет имеется немало сведений и документов. В 1521-1525 годы с перерывом в год Хюррем родила Мехмеда, (дочь) Михримах, Абдуллаха, Селима, Баязида, а в 1531 году — Джангира, подтвердив свои чувства этими плодами любви (В ряде других перечней Абдуллах не фигурирует среди детей Роксаланы. Прим. Portalostranah.ru).

 

Своих соперниц в гареме — Махидевран и (она же) Гюльбахар — Хюррем искусным образом смогла лишить любви султана, при этом, по свидетельству венецинского посла Пьетро Брангадино, дело часто доходило до рукоприкладства. Но этим Хюррем не ограничилась.

 

Единственная возлюбленная султана, мать пяти наследных принцев не пожелала оставаться в ранге наложницы, как предписывали религиозные правила и обычаи гарема, Хюррем смогла получить свободу и стать в полном смысле слова женой правителя. В 1530 году состоялась свадьба и был заключен религиозный брак Сулеймана Великолепного и Хюррем, которая таким образом официально была провозглашена королевой («султан»).

 

Австрийский посол Бусбек, автор «Турецких писем» и один из тех, кто представил Европе Хюррем Султан, написал в этой свяи следующее: «Султан настолько любил Хюррем, что в нарушение всех дворцовых и династических правил заключил брак по турецкой традиции и подготовил приданое».

 

Прибывший в Стамбул в 1555 году Ганс Дерншвам в своих путевых заметках написал следующее: «Сулейман больше других наложниц полюбил эту девушку с русскими корнями, из неизвестной семьи. Хюррем же смогла получить документ о свободе и стать его законной женой во дворце. Помимо султана Сулеймана Великолепного, нет в истории падишаха, который бы настолько прислушивался к мнению своей жены. Что бы она ни пожелала, он тут же исполнял».

 

Для того чтобы быть ближе к Сулейману, Хюррем перенесла гарем из Старого дворца в Топкапы. Некоторые полагали, что Хюррем приворожила султана. Но что бы там на самом деле ни было, Хюррем благодаря своему уму, амбициозности и любви смогла достичь своей цели.

 

Султан Сулейман Великолепный и Хюррем выражали свои чувства в стихах и письмах.

 

В усладу своей любимой жене Сулейман читал ей стихи, а Хюррем писала ему: «Мое государство, Султан мой. Прошло много месяцев, как нет вестей от моего Султана. Не видя любимого лица, я плачу всю ночь напролет до самого утра и с утра до ночи, я потеряла надежду на жизнь, мир сузился в глазах моих, и я не знаю, что делать. Я плачу, и взор мой все время обращен на дверь, в ожидании». Этими словами она выражает свое состояние в ожидании Сулеймана Великолепного.

 

А в другом письме Хюррем пишет: «Склонившись до земли, хочу поцеловать ноги твои, мое Государство, солнце мое, Султан мой, залог моего счастья! Состояние мое хуже, чем у Меджнуна (я схожу с ума от любви)» (Меджнун — арабский лирический литературный герой. Прим. Portalostranah.ru) Такие полные любви письма обращала к султану Хюррем.

 

Приезжавшие в Стамбул послы привозили Хюррем, именуемой королевой, ценные подарки. Она вела переписку с королевами и сестрой персидского шаха. А для персидского принца Элькаса Мирзы, укрывавшегося в Османской империи, она своими руками сшила шелковую рубашку и жилет, продемонстрировав ему тем самым материнскую любовь.

 

Хюррем Султан носила необычные накидки, украшения и одежду свободного покроя, став законодательницей дворцовой моды и направляя деятельность портных.

 

На картине Жакопо Тинторетто она изображена в платье с длинным рукавом, с отложным воротником и накидкой. Мельхиор Лорис изобразил ее с розой в руке, с накидкой на голове, украшенной драгоценными камнями, с грушевидными сережками, с волосами, уложенными в косу, немного полноватой...

 

На портрете во дворце Топкапы мы видим ее вытянутое лицо, большие черные глаза, маленький рот, накидку, украшенную жемчугом и драгоценными камнями, в ушах серьги в форме полумесяца — картина отражает личность Хюррем, ее красоту и щепетильность в выборе одежды... Накидка с драгоценными камнями, серьги в форме полумесяца и роза в руках — символы королевы.

 

Хюррем сыrрала важную роль в устранении великого визиря Ибрагим-паши и сына Махидевран, старшего наследного принца Мустафы, а также в возведении мужа своей дочери Михримах — Рустем-паши в должность великого визиря.

 

Известны ее усилия по возведению на трон своего сына Баязида.

 

Хюррем сильно переживала по поводу гибели двух своих сыновей, Мехмеда и Джангира, в молодом возрасте.

 

Последние годы жизни она провела в болезнях. (Скончалась в 1558 году. Прим. Portalostranah.ru).

 

На свои средства Хюррем построила в Стамбуле комплекс в Аксарае, баню в Айя-Софье, водопроводы в Эдирне и Стамбуле, караван-сарай Джисри Мустафы-паши в Болгарии, основала в Мекке и Медине фонды для бедных... Жизнь ее заслуживает пристального изучения... Некоторые историки утверждают, что «Женский Султанат» был заложен в Османской империи именно Хюррем...», — отмечает станция.

 

Больше о Роксолане-Хюррем на стр.8 этого обзора; о ней, судьбе ее детей и об османском гареме здесь; о султанском дворце Топкапи здесь;

Турки, когда был собран их флот, высадили на остров инженеров, которые в течение месяца разведывали подходящие места для их батарей. В конце июля 1522 года подошло подкрепление из главных сил султана....

 

(Бомбардировка) было лишь прелюдией к главной операции по минированию крепости.

 

Она включала рытье саперами невидимых подкопов в каменистой почве, по которым батареи мин можно было бы продвинуть ближе к стенам и затем расставить мины и выбранных точках внутри стен и под ними.

 

Это был подземный подход, редко применявшийся в осадных войнах до этого времени.

 

Наиболее неблагодарная и опасная работа по рытью подкопов пала на ту часть войск султана, которая была призвана на военную службу преимущественно из христианского происхождения крестьян таких подвластных ему провинций, как Босния, Болгария и Валахия.

 

Только в начале сентября стало возможным продвинуть необходимые силы вплотную к стенам, чтобы начать вести подкопы.

 

Вскоре большая часть крепостного вала была пронизана почти пятьюдесятью подкопами, идущими в разных направлениях. Однако рыцари заручились содействием итальянского специалиста но минам из венецианской службы по имени Мартинегро, и он также вел подкопы.

 

Вскоре Мартинегро создал свой собственный подземный лабиринт тоннелей, перекрещивавшихся с турецкими и противостоящими им в различных точках, часто на расстоянии немногим большем, чем толщина планки.

 

Он имел свою сеть постов подслушивания, оборудованных миноискателями своего собственно го изобретения — трубками из пергамента, которые сигнализировали своими отраженными звуками о любом ударе вражеский кирки, и команду родосцев, которых он обучил пользоваться ими Также Мартинегро устанавливал контрмины и «вентилировал» обнаруженные мины путем бурения спиральных отдушин, чтобы гасить силу их взрыва.

 

Серия атак, дорого обходившихся туркам, достигла наивысшего накала на рассвете 24 сентября, во время решающего общего штурма, объявленного накануне взрывами нескольких вновь установленных мин.

 

Во главе штурма, предпринятого против четырех отдельных бастионов, под прикрытием завесы черного дыма, артиллерийской бомбардировки, шли янычары, водрузившие в несколько местах свои знамена.

 

Но после шести часов сражения, столь же фанатичного, как и любая другая схватка в истории войн между христианами и мусульманами, наступавшие были отброшены, потеряв не одну тысячу человек.

 

В последующие два месяца султан не стал больше рисковать новыми генеральными атаками, а ограничил себя операциями по минированию, которые все глубже проникали под город и сопровождались малоуспешными местными штурмами. Моральный дух турецких войск был низким; к тому же приближалась зима.

 

Но и рыцари приходили в уныние. Их потери, хотя и оставлявшие всего лишь десятую долю потерь турок, были достаточно тяжелыми по отношению к их численности. Сокращались припасы и запасы продовольствия.

 

Более того, среди защитников города нашлись те, кто предпочел бы сдаться. Вполне обоснованно доказывали, что Родосу повезло, что он смог так долго существовать после падения Константинополя; что христианские державы Европы теперь уже никогда не разрешат свои противоположные интересы; что Османская империя, после завоевания ею Египта, стала в настоящее время единственной полновластной исламской державой в Восточном Средиземноморье.

 

После возобновления общего штурма, который провалился, султан 10 декабря выкинул белый флаг на башне церкви, располагавшейся вне городских стен, в качестве приглашения обсудить условия сдачи на почетных условиях.

 

Но Великий Магистр созвал совет: рыцари в свою очередь выкинули белый флаг, и было объявлено трехдневное перемирие.

 

Предложения Сулеймана, которые теперь смогли передать им, включали разрешение рьцарям и жителям крепости покинуть ее вместе с имуществом, которое они могли унести.

 

Тем, кто предпочел бы остаться, гарантировалось сохранение их домов и имущества без каких-либо посягательств, полная религиозная свобода и освобождение от уплаты налогов на протяжении пяти лет.

 

После горячих дебатов большинство совета согласилось, что «для Бога было бы более приемлемой вещью просить о мире и сохранить жизни простых людей, женщин и детей».

 

Великий Магистр продолжал предпочитать сопротивление. Но гарнизон больше не мог терпеть, нависла прямая угроза восстания.

 

Итак,на Рождество, после осады, длившейся 145 дней, капитуляция Родоса была подписана, султан подтвердил свое обещание и к тому же предложил корабли для отплытия жителей. Был произведен обмен заложниками, и небольшой отряд высокодисциплинированных янычар был послан в город. Султан скрупулезно соблюдал выдвинутые им условия, которые были нарушены лишь однажды — и он не знал об этом — небольшим отрядом войск, которые вышли из повиновения, бросились по улицам и совершили ряд зверств, прежде им их вновь призвали к порядку.

 

После церемониального вступления турецких войск в город Великий Магистр исполнил формальности сдачи султану, который воздал ему соответствующие почести.

 

1 января 1523 года Де Л’Иль-Адам навсегда покинул Родос, выйдя из города вместе оставшимися в живых рыцарями, несущими в руках развевающие знамена, и попутчиками. Потерпев кораблекрушение во время урагана вблизи Крита, они потеряли многое из оставшегося имущества, но смогли продолжать свое путешествие до Сицилии и Рима.

 

На протяжении пяти лет у отряда рыцарей не было пристанища. Наконец им дали приют на Мальте, где им снова пришлось сразиться с турками. Их уход с Родоса стал ударом для христианского мира, ничто теперь не представляло серьезной угрозы для турецких военно-морских сил в Эгейском море и в Восточном Средиземноморье.

 

Утвердив превосходство своего оружия в двух успешных кампаниях, юный Сулейман предпочел ничего не предпринимать. В течение трех летних сезонов, прежде чем приступить к третьей кампании, он занялся усовершенствованиями внутренней организации своего правительства. Впервые после вхождения во власть посетил Эдирне (Адрианополь), где предался охотничьим забавам. Затем направил в Египет войска для подавления восстания турецкого губернатора Ахмеда-паши, отказавшегося от своей верности султану. Командовать подавлением восстания он назначил своего великого визиря, Ибрагима-пашу, чтобы восстановить порядок в Каире и реорганизовать администрацию провинции.

 

Ибрагим Паша и Сулейман: Начало

 

Но по возвращении из Эдирне в Стамбул султан столкнулся с бунтом янычар. Эти воинственные, пользующиеся привилегиями пехотинцы (набиравшиеся из детей христиан 12-16 лет в турецких, главным образом европейских, провинциях. Обращаемые в ислам и в юном возрасте, отдаваемые сначала в турецкие семьи, а затем в армию, на всю жизнь теряющие связь со своей первой семьей. Прим. Portalostranah.ru) рассчитывали на ежегодные кампании, чтобы не только удовлетворить свою жажду боя, но и обеспечить себе дополнительные доходы от грабежей. Так что они негодовали по поводу затянувшегося бездействия султана.

 

Янычары ощутимо становились более сильными и более осознающими свою мощь, поскольку теперь они составляли уже четверть постоянной армии султана. В военное время они были, как правило, преданными и верными слугами своего господина, хотя могли и не подчиниться его приказам, воспрещающим разграбление захваченных городов, и при случае ограничивали его завоевания, протестуя против продолжения чрезмерно напряженных кампаний. Но в мирное время, изнывая от бездействия, больше не живя в обстановке жесткой дисциплины, а пребывая в относительной праздности, янычары все больше и больше приобретали свойство угрожающей и ненасытной массы — особенно во время интервала между смертью одного султана и восшествием на трон другого.

 

Теперь же, весной 1525 года, они начали мятеж, грабя таможни, еврейский квартал и дома высших чиновников и других людей. Группа янычар силой проложила путь в приемную султана, который, как говорят, убил троих из них собственной рукой, но был вынужден удалиться, когда остальные стали угрожать его жизни, наставив на него свои луки.

Мятеж был подавлен с помощью казни их аги (командующего) и нескольких офицеров, подозревавшихся в соучастии, тогда как другие офицеры были уволены со своих постов. Солдаты были успокоены с помощью денежных подношений, но также и перспективой кампании на следующий год. Ибрагим-паша был отозван из Египта и назначен главнокомандующим вооруженными силами империи действующим в качестве второго после султана...

 

Ибрагим-паша — одна из самых блестящих и могущественных фигур периода правления Сулеймана. Он был по происхождению греком из христиан — сын моряка из Парги, в Ионическом море. Родился в один и тот же год — и даже, как он утверждал, на той же неделе, — что и сам Сулейман. Захваченный еще ребенком турецкими корсарами, Ибрагим был продан в рабство вдове и Магнесии (недалеко от Измира, в Турции. Также известна как Манисса. Прим. Portalostranah.ru), которая дала ему хорошее образование и научила игре на музыкальном инструменте.

 

Через некоторое время, в пору своей юности, Ибрагим встретил Сулеймана, в то время наследника трона и губернатора Магнесии, который был очарован им и его талантами, и сделал его своей собственностью. Сулейман сделал Ибрагима одним из своих личных пажей, затем поверенным лицом и наиболее близким фаворитом.

 

После восшествия Сулеймана на трон молодой человек был назначен на пост старшего сокольничего, затем последовательно занимал ряд постов в имперских покоях.

Ибрагим сумел установить со своим хозяином необычайно дружественные отношения, ночевав в апартаментах Сулеймана, обедал с ним за одним столом, делил с ним досуг, обменивался с ним записками через немых слуг. Сулейман, замкнутый по натуре, молчаливый и склонный к проявлениям меланхолии, нуждался именно в таком доверительном общении.

 

Под его покровительством Ибрагим был обвенчан с подчеркнутой помпой и великолепием с девушкой, которую считали одной из сестер султана.

 

Его восхождение к власти было на самом деле настолько стремительным, что вызвало у самого Ибрагима некоторую тревогу.

 

Будучи прекрасно осведомленным о причудах взлетов и падений служащих при османском дворе, Ибрагим однажды зашел настолько далеко, что стал умолять Сулеймана не ставить его на слишком высокий пост, поскольку падение будет для него крахом.

 

В ответ, как утверждают, Сулейман похвалил за скромность своего фаворита и поклялся, что Ибрагим не будет предан смерти, пока он правит, независимо от того, какие обвинения могут быть выдвинуты против него.

 

Но, как заметит историк следующего века в свете дальнейших событий: «Положение королей, которые являются людьми и подвержены переменам, и положение фаворитов, которые горды и неблагодарны, заставит Сулеймана не выполнить свое обещание, и Ибрагим потеряет свою веру и лояльность» (О финале судьбы Ибрагим Паши см. далее, на стр. 6 этого обзора, в разделе «Казнь Ибрагим Паши». Прим. Portalostranah.ru).

 

Продолжение см. на сл. странице.

Страницы статьи:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10